Тишины мне тишины нервы что ли

Здравствуйте братья и сестры. Именно «братья и сестры». Каждый из вас — моя родня по несчастью. Я пишу эту историю, чтобы вы не смели думать что это вы сошли с ума, и не смели думать что вы одиноки в своей беде, а главное чтобы не смели уверовать что нет возможности выйти из этой ситуации победителем.

Для правоохранительных органов — моменты про убийственные намеренья — полная выдумка, и не имеет никаого отношения ко мне.

Ослабление имунитета.

Мне 22 года, я студент. Мой отец лежит в своей спальне, он умирает от рака. Он жалуется что не может заснуть от музыки сверху от соседей. Я не понимаю этого. Мне музыка никогда не мешала. Он просит меня отдать мои наушники соседке верху. Я поднимаюсь и звоню в дверь, объясняю ситуацию с умирающим отцом, протягиваю свои наушники. Она говорит что она не будет ими пользоваться, ей хочется слушать без наушников. Отец умирает через несколько месяцев. Вопрос с музыкой теряет актуальность. Память об этом теперь навсегда со мной. Я должен был руками вырвать провода в их щитке, чтобы отцу было легче умирать.

Заражение.

Мы с мой будущей женой в квартире моих родителей. Нам разрешили в ней жить, пока не обзаведемся своим жильем. Днем кто-то, громко врубает музыку. Раньше нам это не мешало. Сейчас это совсем иначе. Глубокие вибрирущие басы. Стена в нашей спальне вибрирует. Реально вибрирует. Заглушить не получается. Даже «заткнуть уши» не помогает. Вычисляем кто это.
Соседка снизу, совсем молодая. Жена объяснила ей, что ее басы нам сильно мешают. «Днем могу шуметь как хочу». Девушка снизу быстро угомонилась. Возможно она была временной подругой у хозяина квартиры снизу. Но теперь я начал слышать все басы. Далекие, близки, тихие, все. Это быстро проходит, я забываю про них и живу дальше нормально.

Проявление симптомов.

Мы живем в квартире наших родителей. У нас два маленьких ребенка. Мои сыновья. Я тяжело работаю. Встаю в 6, ложусь 22. Глубокие долбящие басы по ночам. Сразу двое наркоманов. Один на первом этаже, другой на шестом. Терплю месяц. Жена пытается делать вид что басов нет. Когда я слышу их, я теряю рассудок. Я хожу к ним с уговорами. В 2 часа ночи, к убуханным ужратым наркоманам с их друзьями уголовниками. Я один, единственный кормилец, в 2 часа ночи, к этим животным. Им срать.

Разгар болезни.

Я слышу каждый бас. Даже самый отдаленый. Даже самый тихий. Я часто принимаю биение своего сердца за играющую музыку. Каждые 10 минут я выключаю все вокруг, чтобы послушать нет ли басов. Я не спал нормально ни единой ночи уже несколько месяцев. Я ловлю соседа сверху когда он трезв. Он обещает что никогда не будет устраивать нарковечеринки у себя сверху, причина — не я. Причина — его родители, они приехали спасать единственного сына от наркоямы. Больше я его не слышал. В 4 часа ночи я спускаюсь к наркоману снизу, вырубаю ему счетчик и распыляю газовый балончик на площадке. Убегаю. Они открывают и закатываются в кашле. Я не веду прямой войны, днем я улыбаюсь и здороваюсь с ним. Я боюсь за свою жену и детей, они часто ходят одни мимой этого наркомана с его гоп компанией. Я повторяю экзекуцию несколько раз. В последний раз наркоман решает догнать меня. Я ныряю в проем и он пробегает мимо меня незаметив. Он возвращается и обыскивает каждый закоулок. В одной руке я держу балончик, в другой ключи. Я готовлюсь убить его. Я ослеплен этой яркой мыслью. Глубокая ночь, никого нет. Я сделаю все быстро. Оглушу его и распорю горло ключами. Никто не подумает на тихого семьянина. Он приближается. Я не дышу, и готов к рывку. Он не осматривает мою нишу. Что то бормочет и уходит домой. Он больше никогда не включал музыку ночью.

Хроническая стадия.

Ночами никто не включает музыку в нашем доме. Днем я на работе. В выходные я в походах. Ночью я сплю плохо. просыпаюсь каждые полчаса и прислушиваюсь нет ли басов. Если я слышу бас, я пытаюсь убедить себя что это мое сердце, или может быть кто-то набирает воду, или может быть кто-то завел грузовик на улице. Если получается то я засыпаю на следующие полчаса. Если нет то выхожу на улицу и начинаю искать источник. Бас играет со мной, звучит то с одной сторны застрйки то с другой. Я окончательно понимаю, что я сильно травмирован. Мне нужно уехать из этого ужасного места. Мне нужно отсутствие людей.

Лекарство и «Победа»

Я увлечен целью — накопить на дом в деревне и переехать туда. Я усердно учусь. Мне нужна удаленная работа и заработок вдвое больший чем сейчас, чтобы я смог накопить на дом за год-полтора. Я начинаю верить бога. Не как в церкви, а по своему. Я ощущаю его как доброго отца. Он держит меня за плечо и подбадривает. Он защищает меня и мою семью когда я не справляюсь с этим. Я устраиваюсь на удаленную работу. Я зарабатываю столько, что могу накопить на дом за 1 — 1,5 года с нуля. Я работаю в исступлнии, даже по выходным. Моя одержимость бассами немного спадает. Все чащще я убеждаю себя что это стучит мое сердце, или работает заведенный грузовик. Летом мы с семьей уезжаем к тестю в глухую деревню. Я работаю там из садовой беседки. Иногда соседи врубают музыку с басами. В эти дни я схожу с ума и не могу работать. Я ненавижу их. Я ненавижу машины с сабвуферами. Я понимаю что в деревне моя ситуация может повториться. Я корректирую план — теперь я ищу дом с минимальным количеством соседей. На окраине деревни. В тупиковой улице.
Бог видит меня и мои страдания, он дает мне дом с большой территорией, с 1 соседом, в конце тупиковой улицы. Денег не хватает. Мне помогает мама и тесть. У нас рождается двойня. Теперь у меня 4 ребенка. Мы переезжаем в новый дом в ферале.
Я ем тишину ложками. Я тысячу раз прислушиваюсь и слышу лишь пение птиц, гудение дороги, ветер в кронах деревьев. Я сплю при открытых окнах. Страх внезапно услышать басы начинает покидать меня.

Ад.

1 мая к единственному соседу приезжает сын переросток. Недуачник которого бросила жена с ребенком. Он меломан. Его машина набита самодельными сабвуферами. Он врубает старый музыкальный центр на уастке своего отца «так чиста для фона». Я схожу сума все 1 мая и все праздники вплоть до 10-го. Моя мама и жена нервно делают вид что ничего не слышат. Они смотрят на меня Я смотрю в бездну. Бог, что ты хочешь от меня? Чему я должен научиться? Что я должен понять? Что должен изменить?

Второе лекарство.

Я делаю вывод, что единственный шанс победить — изменить себя. Приспособиться. Все утверждают что я слишком «зацикливаюсь», что мне «просто нужно перестать обращать внимание». Меня не понимают и не поддерживают в моем «наваждении». Я стараюсь понять почему я так сильно реагирую на басы, такого раньше не было? Или было? Я много читаю на эту тему. Я нахожу сайт бумдаун и вижу что я не одинок. Но так же вижу что никто не смог «разслышать» то что им мешает. Я мучаюсь год. Иногда робко хожу к соседям и прошу выключить музыку. Я не хочу конфликта с ними. Лето проходит, сыновья соседа разьезжаются. Тишина, ты ли это?

Смертельная схватка.

Следующий год 8 марта. Сын соседа меломан. Басы. Я осознаю, что я никогда не смогу «разслышать» басы. Я прихожу и прошу выключить. Теперь я прихожу каждый раз когда они включат музыку. Я объясняю им ситуацию которую я пережил. Объяснил почему я здесь. Они побещали что уберут басы. Они их убирают но ненадолго. Я вступаю на путь войны на выживаение. 2 марта включаю им песню «Я карта» — десятичасовая версия. Мы все чуть не сошли с ума от этой песни. Тишина у соседей длилась до 28 марта. Потом снова басы. Теперь мы в состоянии открытой войны. Они понимают что на каждую их музыку будет ответка. Они воют с моей семьей. Против 4 маленьких детей. За что они воют? За возможность слушать музыку когда захотят? Почему им так важно это?
Мы целый день гасим друг друга басами. Мои родные просят меня выключить музыку. Говорят что это я «слишком сильно реагирую», что соседи включат негромко. Я чувствую себя лишним во всей этой схеме Да, все верно. Это я — проблема. Я сажусь в машину и срываюсь из дома, оставляя плачущую жену с напутствием «вот и соситесь с ними теперь в десна». Не доезжая до выезда из деревни я разворачиваюсь и несусь обратно.
Я не уеду, мы пойдем на дно вместе. Я планирую выбить машиной их ворота и задавить всех кого смогу. Пока я несусь, Бог остужает мою ярость. Я подлетаю вплотную к их воротам и начинаю непрерывно сигналить. Выходит сосед. Я заявляю что сейчас у нас будут решительные переговоры, что я не уйду отсюда пока мы не решим вопрос кардинально раз и навсегда. Сосед уверяет что его музыка играет совсем тихо и он не понимает почему я так реагирую на нее. Я захожу в их двор. Действительно. Музыка играет тихо. Но я слышу басы. Я понимаю что проблема в их центре. Их центр не умеет играть без басов. Они объясняют мне что у них был другой центр и они убирали басы, но этот центр сломался.
Я выдвигаю ультиматум — я привожу им проигрыватель, который можно слушать громко, но он будет без басов, они будут слушать только его.

Лекарство и Победа?

Я еду в город. Объясняю недоумеваюещму консультанту зачем мне абсолютно безбасовый магнитфон. Я тщательно выбираю магнитофон в магазине, который физически не может воспроизводить басы. Это зависит от величины динамика.
Я приезжаю к соседу и мы устанавливаем этот магнитофон. Если даже его включить очень громко, так что невозможно разговаривать, то он почти неслышим на моем участке. Басов нет вообще. Сосед рад, он может слушать музыку громко и когда хочет, не боясь ответки. Я могу наслаждаться отсутствием басов и практически полной тишиной.

Я ем тишину ложками. Я тысячу раз прислушиваюсь и слышу лишь пение птиц, гудение дороги, ветер в кронах деревьев. Я сплю при открытых окнах. Страх внезапно услышать басы начинает покидать меня…